Решение Суда Евразийского экономического союза от 25.02.2022

Коллегия Суда Евразийского экономического союза в составе судей Ажибраимовой А.М., Айриян Э.В., Баишева Ж.Н., Колоса Д.Г., Нешатаевой Т.Н.,

под председательством судьи-докладчика Айриян Э.В.,

при секретаре судебного заседания Винник В.В.,

с участием:

представителя общества с ограниченной ответственностью "Таможенно-Логистический Оператор" (Российская Федерация) Мустафиной И.Г.,

представителей Евразийской экономической комиссии Авдеева А.Д., Бричевой Е.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании заявление общества с ограниченной ответственностью "Таможенно-Логистический Оператор" о признании бездействия Евразийской экономической комиссии не соответствующим Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года и международным договорам в рамках Союза и нарушающим права и законные интересы общества с ограниченной ответственностью "Таможенно-Логистический Оператор" в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. УСТАНОВИЛА:

15 ноября 2021 года в Суд Евразийского экономического союза (далее - Суд) поступило заявление общества с ограниченной ответственностью "Таможенно-Логистический оператор" (далее - истец, ООО "ТЛО").

ООО "ТЛО" просит Суд признать бездействие Евразийской экономической комиссии (далее - Комиссия, ответчик) по непринятию мер, направленных на обеспечение соблюдения и применения в Российской Федерации прямых норм права Евразийского экономического союза (далее - Союз), регламентирующих исполнение таможенными представителями солидарной обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов, не соответствующим Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года (далее - Договор от 29 мая 2014 года) и (или) международным договорам в рамках Союза и нарушающим права и законные интересы ООО "ТЛО" в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Постановлением Коллегии Суда от 23 ноября 2021 года заявление ООО "ТЛО" принято к производству.

1. Процедура в Суде

Согласно абзацу третьему подпункта 2 пункта 39 Статута Суда Евразийского экономического союза, являющегося приложением N 2 к Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года (далее - Статут Суда), Суд рассматривает споры по заявлению хозяйствующего субъекта об оспаривании действия (бездействия) Комиссии, непосредственно затрагивающего права и законные интересы хозяйствующего субъекта в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, Договору от 29 мая 2014 года и (или) международным договорам в рамках Союза, если такое действие (бездействие) повлекло нарушение предоставленных Договором от 29 мая 2014 года и (или) международными договорами в рамках Союза прав и законных интересов хозяйствующего субъекта.

Судопроизводство в Коллегии Суда осуществляется в соответствии с главой V Регламента Суда Евразийского экономического союза, утвержденного Решением Высшего Евразийского экономического совета от 23 декабря 2014 года N 101 (далее - Регламент Суда).

В соответствии с пунктом 55 Статута Суда и на основании протокольного постановления Коллегии Суда от 29 ноября 2021 года, Судом направлены запросы о предоставлении информации в Комиссию и центральные таможенные органы государств-членов.

2. Доводы истца

Истец указывает, что обращался в Комиссию с заявлением от 18 мая 2021 года. Основанием послужило несогласие ООО "ТЛО" с исполнением им как таможенным представителем солидарной обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов в Российской Федерации.

В заявлении в Комиссию истец указал следующее.

ООО "ТЛО" являлся таможенным представителем у декларанта товара общества с ограниченной ответственностью "Виктори" на основании договора поручения и совершал таможенные операции в его интересах.

Таможенным органом Российской Федерации после выпуска товара (сырья для производства табачных изделий) была проведена проверка декларанта и установлена неуплата акциза в отношении ввезенного товара.

По результатам проверки 25 февраля 2021 года в автоматизированной подсистеме "Личный кабинет", таможенным органом размещено уведомление о неуплаченных ООО "ТЛО" в установленный срок суммах таможенных пошлин, налогов, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин, процентов и пени.

Таможенные органы, принимая решение о направлении ООО "ТЛО" уведомления, руководствовались Распоряжением Федеральной таможенной службы Российской Федерации от 8 мая 2019 года N 82-р "Об утверждении Порядка использования автоматизированной подсистемы учета и контроля задолженности по уплате таможенных платежей Единой автоматизированной информационной системы таможенных органов должностными лицами отделов таможенных платежей таможни" (далее - Распоряжение). Распоряжение регламентирует внутриведомственное функционирование и взаимодействие между различными таможенными органами и их структурными подразделениями при проведении таможенного контроля. При этом таможенные органы не устанавливают и не определяют субъектный состав лиц, обязанных уплатить налог.

В соответствии со статьей 73 Федерального закона от 3 августа 2018 года N 289-ФЗ "О таможенном регулировании в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - ФЗ N 289) уведомление по своей сути является властным распоряжением о безусловной уплате налога в установленный срок, при нарушении которого таможенные органы осуществляют взыскание налогов в принудительном порядке, установленном статьей 68 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза, являющегося Приложением N 1 к Договору о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза от 11 апреля 2017 года (далее - ТК ЕАЭС; Договор о ТК ЕАЭС).

Таким образом, после проведения таможенной проверки и определения задолженности декларанта по уплате налогов, таможенным органом посредством эксплуатации автоматического программного средства "Задолженность", установленным Распоряжением, признается наличие солидарной обязанности таможенного представителя в безусловном порядке.

Согласно пункту 3 статьи 1 ТК ЕАЭС таможенное регулирование в Союзе основывается на принципах равноправия лиц при перемещении товаров через таможенную границу Союза, четкости, ясности и последовательности совершения таможенных операций, гласности в разработке и применении международных договоров и актов в сфере таможенного регулирования и их гармонизации с нормами международного права, а также на применении современных методов таможенного контроля и максимальном использовании информационных технологий в деятельности таможенных органов.

Таможенными органами наличие солидарной обязанности таможенного представителя не устанавливается с учетом диспозитивности нормы и исключений из общих правил, а определяется в безапелляционном порядке ведомственным взаимодействием, которое для ООО "ТЛО" не является обязательным к исполнению, в силу статуса Распоряжения.

Пунктом 5 статьи 405 ТК ЕАЭС установлены исключения из общего правила о солидарной обязанности таможенного представителя.

Таможенное регулирование в Российской Федерации заключается в установлении порядка и правил регулирования таможенного дела в Российской Федерации и осуществляется в соответствии с регулирующими таможенные правоотношения международными договорами Российской Федерации, включая Договор о ТК ЕАЭС, и актами, составляющими право Союза, а также в соответствии с Договором от 29 мая 2014 года и законодательством Российской Федерации, определяющими права и обязанностей лиц, осуществляющих деятельность в сфере таможенного дела. Из фактических обстоятельств следует, что порядок отправления декларируемых прав таможенного представителя не урегулирован актами в сфере таможенного дела.

В Российской Федерации не обеспечена реализация норм статьи 50, пункта 1 статьи 51, пункта 3 статьи 55, пунктов 1 и 2 статьи 401, пунктов 4, 5, 6 статьи 405 ТК ЕАЭС, устанавливающих солидарную обязанность декларанта и таможенного представителя по уплате дополнительно начисленных таможенным органом сумм таможенных платежей за товары, ввезенные декларантом на таможенную территорию Союза, что по мнению истца повлекло нарушение прав и законных интересов ООО "ТЛО".

В обязанности Комиссии входит обеспечение реализации Договора о ТК ЕАЭС, включая ТК ЕАЭС, в государствах-членах в пределах полномочий, предоставленных Комиссии правом Союза.

Комиссия правомочна обеспечивать реализацию указанных в заявлении норм ТК ЕАЭС. Такие правомочия включают в себя обязанность осуществлять мониторинг и контроль реализации норм международных договоров, входящих в право Союза (в том числе ТК ЕАЭС), в государствах-членах.

Истец просил Комиссию принять меры, направленные на обеспечение соблюдения и применения в Российской Федерации прямых норм права Союза, регламентирующих исполнение таможенными представителями солидарной обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов.

Комиссией обращение истца рассмотрено, ответ направлен 11 августа 2021 года.

Ответ Комиссии получен истцом 23 августа 2021 года.

Как следует из заявления ООО "ТЛО" в Суд, истец не согласен с ответом Комиссии, поскольку ее бездействием непосредственно затронуты права и законные интересы ООО "ТЛО" в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Данное бездействие повлекло нарушение предоставленных Договором от 29 мая 2014 года и (или) международными договорами в рамках Союза прав и законных интересов истца.

Пунктом 4 Положения о Комиссии, являющегося Приложением N 1 к Договору от 29 мая 2014 года (далее - Положение о Комиссии) установлено, что Комиссия в пределах своих полномочий обеспечивает реализацию международных договоров, входящих в право Союза. ТК ЕАЭС является международным договором в рамках Союза и в силу положений статьи 6 Договора от 29 мая 2014 года входит в право Союза. Таким образом, в обязанности Комиссии входит обеспечение реализации Договора о ТК ЕАЭС, включая ТК ЕАЭС, в государствах-членах в пределах полномочий, предоставленных Комиссии правом Союза.

В нарушение подпункта 4 пункта 24, подпункта 4 пункта 43, подпунктов 2 - 3 пункта 55 Положения о Комиссии, ответчиком не осуществлен мониторинг и контроль исполнения международных договоров, входящих в право Союза, решений Комиссии и законодательства государств-членов в сферах, регулируемых правом Союза.

Комиссией в нарушение пункта 4 Положения о Комиссии, не обеспечена реализация международных договоров, входящих в право Союза.

Таким образом, Комиссией не обеспечено соблюдение и применение в Российской Федерации прямых норм таможенного законодательства Союза, регламентирующих порядок исполнения декларантами и таможенными представителями солидарной обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов, что повлекло нарушение его прав и законных интересов. Меры, направленные на обеспечение соблюдения и применения в Российской Федерации прямых норм права Союза, регламентирующих исполнение таможенными представителями солидарной обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов, ответчиком не приняты.

Истец просит Суд признать оспариваемое бездействие Комиссии по непринятию мер, направленных на обеспечение соблюдения и применения в Российской Федерации прямых норм права Союза, регламентирующих исполнение таможенными представителями солидарной обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов, не соответствующим Договору от 29 мая 2014 года и (или) международным договорам в рамках Союза и нарушающим права и законные интересы ООО "ТЛО" в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

В числе доводов ООО "ТЛО" указывает, что истец, будучи таможенным представителем, не имеет возможности воспользоваться правом на обжалование незаконных решений и представление доказательств отсутствия у него солидарной обязанности. В силу отсутствия механизма признания ООО "ТЛО" лицом, несущим солидарную обязанность по уплате таможенных платежей, нарушается его право на судебную защиту.

3. Доводы ответчика

3.1. Комиссией в Суд направлены возражения на заявление ООО "ТЛО" от 20 января 2022 года.

Комиссия считает доводы истца необоснованными, а требования - не подлежащими удовлетворению и обращает внимание Суда на следующие обстоятельства.

Как следует из заявления и материалов дела, истец является таможенным представителем и осуществляет профессиональную деятельность в этой сфере. Поводом к обращению в Комиссию, а затем и в Суд фактически послужил конкретный спор, возникший между ООО "ТЛО" и таможенными органами Российской Федерации, предметом которого является оспаривание уведомления таможенного органа о не уплаченных в установленный срок суммах таможенных платежей, специальных антидемпинговых, компенсационных пошлин, процентов и пеней в отношении подакцизного товара (промышленно изготовленный резаный табак), который был ввезен на таможенную территорию Союза представляемым ООО "ТЛО" декларантом.

Истец не согласился с требованиями таможенного органа и обратился в арбитражный суд. Арбитражными судами первой и апелляционной инстанций истцу отказано в удовлетворении его требований, поскольку декларантом были нарушены условия, установленные законодательством Российской Федерации, при которых акциз не уплачивается. В силу того, что на основании положений таможенного законодательства таможенный представитель и декларант несут солидарную обязанность по уплате таможенных платежей, арбитражный суд пришел к выводу, что таможенный орган правомерно направил ООО "ТЛО" соответствующее требование.

По мнению Комиссии, в случае совершения таможенным представителем таможенных операций от имени декларанта, он "автоматически" становится обязанным лицом и в случае наступления определенных условий таможенный орган имеет полное право предъявить таможенному представителю соответствующее требование наравне (одновременно) с декларантом. Вопреки доводам ООО "ТЛО" не требуется какого-либо специального "механизма установления наличия или отсутствие солидарной обязанности". Обязанность возникает, поскольку представитель совершил таможенную операцию от имени декларанта.

Доводы заявителя о необходимости "процедуры установления солидарной обязанности таможенного представителя" не соответствуют как правовой природе института солидарной обязанности, так и положениям ТК ЕАЭС.

Предусмотренная ТК ЕАЭС солидарная обязанность таможенного представителя является одинаковой для всех представителей, о чем прямо указано в пункте 8 статьи 405 ТК ЕАЭС, что подтверждает универсальный характер такой обязанности. Солидарная обязанность возникает у таможенного представителя вне зависимости от его воли или воли таможенного органа, поскольку само наличие этой обязанности предусмотрено ТК ЕАЭС, а момент ее возникновения связан лишь с фактом совершения представителем таможенных операций.

Истец воспользовался своим правом на обжалование в судебном порядке соответствующего уведомления таможенного органа.

Комиссия обращает внимание Суда на то, что солидарная обязанность возникает в силу прямого указания нормы права Союза и не зависит от волеизъявления участников правоотношений, включая самого представителя и таможенные органы.

Солидарной обязанности таможенного представителя корреспондирует не его же "гипотетическое собственное субъективное право" на "признание самого себя лицом, не несущим солидарной ответственности" (как считает истец), а право таможенного органа взыскать с него наравне с декларантом суммы неуплаченных таможенных платежей. Комиссия полагает, что трактовка, предложенная ООО "ТЛО", является некорректной, противоречит содержанию данных правовых категорий и не соответствует не только нормам права Союза, но и законодательству государств-членов.

Истец не указывает, какие именно действия должна была предпринять Комиссия, чтобы разрешить фактически частную проблему ООО "ТЛО".

Комиссия не согласна с доводом истца об отказе в проведении мониторинга и контроля и отмечает, что при рассмотрении обращения было проанализировано исполнение в Российской Федерации положений ТК ЕАЭС в части норм, регулирующих вопросы солидарной обязанности таможенного представителя при совершении им таможенных операций от имени и по поручению декларанта. По итогам проведенного анализа законодательных актов Российской Федерации Комиссией не было выявлено нарушений положений актов, входящих в право Союза, о чем и был информирован истец.

Содержащаяся в обращении ООО "ТЛО" информация послужила основанием для дополнительного изучения отдельных вопросов, связанных с солидарной обязанностью таможенного представителя. В этой связи вывод заявителя о бездействии Комиссии не соответствует действительности.

4. Выводы Коллегии Суда

4.1. Коллегия Суда, рассмотрев материалы дела, изучив доводы, изложенные в заявлении ООО "ТЛО" и в возражениях Комиссии, заслушав представителей сторон, проверив и оценив в совокупности все представленные ими состязательные документы и сведения об обстоятельствах спора, считает заявление ООО "ТЛО" не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

В числе подлежащих установлению при рассмотрении настоящего дела обстоятельств Коллегия Суда исследовала специфику правового статуса таможенного представителя и солидарной обязанности по смыслу положений ТК ЕАЭС и констатирует следующее.

Деятельность таможенного представителя, как она определена в подпункте 44 пункта 1 статьи 2 ТК ЕАЭС, состоит в совершении юридическим лицом, включенным в реестр таможенных представителей, таможенных операций от имени и по поручению декларанта или иного заинтересованного лица.

Такая деятельность осуществляется на постоянной, профессиональной основе, о чем свидетельствуют предъявляемые к таможенному представителю требования и необходимость их включения в соответствующий реестр, а также на договорной основе.

Понятие таможенных операций закреплено в подпункте 37 пункта 1 статьи 2 ТК ЕАЭС, согласно которому таможенные операции представляют собой действия, совершаемые лицами и таможенными органами в соответствии с международными договорами и актами в сфере таможенного регулирования и (или) законодательством государств-членов о таможенном регулировании.

С учетом изложенного назначением института таможенного представительства является участие специально уполномоченных юридических лиц - таможенных представителей в совершении таможенных операций.

Лица, совершающие таможенные операции и заявляющие в ходе их совершения сведения о товаре, подлежащем таможенному оформлению, в том числе его таможенную стоимость, самостоятельно определяют полноту и достоверность таких сведений и тем самым непосредственно влияют на обоснованность и достоверность исчисления размера таможенных платежей, подлежащих перечислению в бюджет.

К числу таких лиц относятся как декларант, так и таможенный представитель, совершающий таможенные операции от имени декларанта. При этом согласно пункту 1 статьи 404 ТК ЕАЭС при совершении таможенных операций таможенный представитель обладает теми же правами, что и лицо, которое уполномочивает его представлять свои интересы во взаимоотношениях с таможенными органами.

Так, правомочия таможенного представителя, установленные нормами статьи 404 ТК ЕАЭС, обусловлены его встречной обязанностью в силу пункта 1 статьи 55 ТК ЕАЭС нести с плательщиком таможенных пошлин, налогов солидарную обязанность по их уплате, а если это предусмотрено законодательством государств-членов, - субсидиарную обязанность по уплате таможенных пошлин, налогов.

В соответствии со статьей 50 ТК ЕАЭС плательщиками таможенных пошлин, налогов являются декларант или иные лица, у которых возникла обязанность по уплате таможенных пошлин, налогов. Иным лицом может быть таможенный представитель, действующий от имени и по поручению декларанта - согласно подпункту 3 пункта 1 статьи 55 ТК ЕАЭС, обязанность по уплате таможенных пошлин, налогов исполняется таможенным представителем с учетом статьи 405 ТК ЕАЭС.

Согласно пункту 4 статьи 405 ТК ЕАЭС в случае совершения таможенных операций таможенным представителем от имени декларанта, таможенный представитель несет с таким декларантом солидарную обязанность по уплате таможенных пошлин, налогов, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин в полном размере подлежащей исполнению обязанности по их уплате.

Вместе с тем ТК ЕАЭС не возлагает ответственность за уплату таможенных платежей и налогов на таможенного представителя единолично и в полном объеме, а использует конструкцию солидарной обязанности, которая не только гарантирует поступление таможенных и налоговых платежей в бюджеты государств-членов Союза, но и учитывает специфику отношений между таможенным представителем и декларантом.

Согласно пункту 6 статьи 405 ТК ЕАЭС законодательством государств-членов могут устанавливаться иные случаи, чем указанные в пункте 5 данной статьи, когда обязанность по уплате таможенных пошлин, налогов, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин, возникшая солидарно с декларантом, не подлежит исполнению таможенным представителем.

Данная норма является бланкетной. Ее последующая реализация в федеральном законодательстве закреплена в положении пункта 8 статьи 346 Федерального закона от 3 августа 2018 года N 289-ФЗ "О таможенном регулировании в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - ФЗ N 289), которая регулирует вопросы установления решением вышестоящего таможенного органа или суда фактов отсутствия у декларанта обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов и ее прекращения. При этом данное положение федерального закона предоставляет таможенному представителю право выбора порядка и правил защиты, восстановления своих прав и законных интересов посредством судебных или административных процедур.

Одновременно положения ТК ЕАЭС и акты федерального законодательства содержат нормы, устанавливающие гарантии таможенному представителю, разрешающие ему принимать в отношении декларанта превентивные меры контрольного характера в целях соблюдения таможенного законодательства Союза.

Согласно пункту 2 статьи 404 ТК ЕАЭС при осуществлении своей деятельности таможенный представитель вправе требовать от представляемого им лица документы и сведения, необходимые для совершения таможенных операций, в том числе содержащие информацию, составляющую коммерческую, банковскую и иную охраняемую законом тайну, либо другую конфиденциальную информацию, и получать такие документы и сведения в сроки, обеспечивающие соблюдение установленных ТК ЕАЭС требований.

Порядок и правила защиты прав и законных интересов таможенного представителя на национальном уровне урегулированы нормами таможенного законодательства государств-членов, которые соотносятся с правом Союза. Так, в Российской Федерации таможенному представителю предоставлено право осуществления своей деятельности с учетом степени предпринимательского риска, которое реализуется им посредством самостоятельного ограничения сферы своей деятельности (пункт 2 статьи 346 ФЗ N 289) или отказа в определенных законом случаях (пункт 4 статьи 346 ФЗ N 289) от заключения договора, если у таможенного представителя имеются достаточные основания полагать, что действия (бездействие) декларанта или иного заинтересованного лица являются противоправными и влекущими уголовную либо административную ответственность в области таможенного дела.

Целью указанного регулирования является предоставление таможенному представителю правомочий для исключения возможных неблагоприятных последствий в своей деятельности и осуществления таможенных операций в правовых рамках.

4.2. Установленная международным договором солидарная обязанность таможенного представителя и декларанта направлена на удовлетворение фискальных интересов государств-членов посредством обеспечения получения соответствующим бюджетом таможенных пошлин, налогов (а не на освобождение одного из указанных должников от ответственности). При этом таможенный орган, уполномоченный на взыскание указанных платежей, вправе требовать исполнения солидарной обязанности от таможенного представителя и декларанта.

4.2.1. Для таможенных правоотношений в Союзе солидарная обязанность установлена нормами международного договора, а регламентация ее исполнения и прекращения - законодательством государств-членов. Соответственно, солидарная обязанность, как правовой институт, возникает в силу международного договора и не подлежит оспариванию или избирательному применению по выбору хозяйствующего субъекта.

4.2.2. В соответствии с пунктами 4, 5, 6 статьи 405 ТК ЕАЭС: "В случае совершения таможенных операций таможенным представителем от имени декларанта таможенный представитель несет с таким декларантом солидарную обязанность по уплате таможенных пошлин, налогов, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин в полном размере подлежащей исполнению обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин.

При наступлении предусмотренных в соответствии с настоящим Кодексом обстоятельств, при которых обязанность по уплате таможенных пошлин, налогов, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин подлежит исполнению, такая обязанность исполняется таможенным представителем солидарно с представляемым им лицом, за исключением случаев, когда исполнение такой обязанности связано:

1) с несоблюдением условий использования товаров в соответствии с таможенной процедурой, под которую помещены товары;

2) с изменением сроков уплаты таможенных пошлин, налогов в соответствии с главой 8 настоящего Кодекса;

3) с совершением действий в нарушение целей и условий предоставления льгот по уплате таможенных пошлин, налогов и (или) ограничений по пользованию и (или) распоряжению товарами в связи с применением таких льгот.

Законодательством государств-членов могут устанавливаться иные случаи, чем случаи, указанные в пункте 5 настоящей статьи, когда обязанность по уплате таможенных пошлин, налогов, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин, возникшая солидарно с декларантом, не подлежит исполнению таможенным представителем".

В этой связи буквальное прочтение положений, указанных истцом как диспозитивных, показывает их императивное содержание, отражающее юридический факт возникновения солидарного обязательства в публично-правовых отношениях. Данные нормы права носят обязательный характер и не содержат указания на возможность их изменения по воле (инициативе) таможенного представителя или декларанта. При этом право выбора установлено исключительно для таможенного органа и не может быть изменено соглашением сторон.

4.2.3. С учетом изложенного право Союза (как и законодательство государств-членов) рассматривают солидарную обязанность по уплате таможенных платежей, налогов в качестве публичного института.

Отношения, связанные с уплатой таможенных платежей и установлением солидарной обязанности декларанта и таможенного представителя, являются публично-правовыми и регулируются нормами права Союза, а иные отношения между указанными субъектами, в том числе возникающие в связи с правом требования при исполнении солидарной обязанности, носят частноправовой характер и регламентированы национальным законодательством государств-членов. Публично-правовой характер солидарной обязанности по уплате таможенных платежей таможенным представителем возникает между ним и государством-членом в связи с деятельностью таможенного представителя от имени декларанта (пункт 4 статьи 405 ТК ЕАЭС) и прекращается исполнением таможенного обязательства.

В этой связи требование истца к Комиссии принять меры, направленные на обеспечение соблюдения и применения в Российской Федерации прямых норм права Союза, регламентирующих исполнение таможенными представителями солидарной обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов, является несостоятельным по причине отсутствия в праве Союза таких норм.

4.2.4. Коллегия Суда отклоняет довод истца о том, что наличие солидарной обязанности таможенного представителя носит диспозитивный характер, в силу чего наличие или отсутствие солидарной обязанности должно решаться в индивидуальном порядке с учетом обстоятельств декларирования товаров декларантом и в национальном законодательстве отсутствует механизм установления наличия или отсутствия солидарной обязанности таможенного представителя.

Как указывалось выше, солидарная обязанность таможенного представителя установлена императивными нормами ТК ЕАЭС, оспаривание которых не отнесено Статутом Суда к правомочиям хозяйствующего субъекта.

На национальном уровне общие положения о солидарной обязанности установлены гражданским законодательством государств-членов Союза, специальные нормы о солидарной обязанности таможенного представителя - таможенным законодательством государств-членов.

Довод истца о необходимости индивидуального определения солидарного должника отдельным актом таможенного органа направлен на внесение изменений в международный договор - ТК ЕАЭС и законодательство государств-членов Союза, поскольку имеет целью субъективное перераспределение бремени солидарной обязанности должников в индивидуальном порядке (по усмотрению таможенного органа), что прямо противоречит ТК ЕАЭС и законодательству государств-членов.

Как отмечено выше, возникновение факта солидарной обязанности не зависит от волеизъявления таможенного органа, так как происходит в силу норм ТК ЕАЭС. Реализация полномочий таможенного органа (в том числе путем направления соответствующих уведомлений) осуществляется на стадии исполнения уже существующей солидарной обязанности.

4.2.5. Коллегия Суда не находит оснований для принятия в качестве доказательства довода ООО "ТЛО" о том, что "таможенными органами Российской Федерации наличие солидарной обязанности таможенного представителя не устанавливается с учетом диспозитивности нормы и исключений из общих правил, а определяется в безапелляционном порядке ведомственным взаимодействием, которое для Истца не является обязательным к исполнению, в силу статуса Распоряжения".

Направление уведомления таможенным органом прямо предусмотрено частью 1 пункта 3 статьи 55 ТК ЕАЭС.

Форма, порядок и сроки исполнения требований, предусмотренных уведомлением в соответствии с частью 2 пункта 3 статьи 55 ТК ЕАЭС устанавливаются законодательством государств-членов. Законодательство Российской Федерации предписывает направление уведомлений не только плательщику, но и лицам, несущим солидарную обязанность.

Солидарная обязанность по исполнению обязательства к моменту направления такого уведомления у таможенного представителя уже возникла в силу пункта 4 статьи 405 ТК ЕАЭС (в связи с совершением таможенных операций таможенным представителем от имени декларанта), в связи с чем уведомление не устанавливает наличие или отсутствие солидарной обязанности по причине отсутствия в нем норм права.

Порядок и правила использования, применения автоматизированных систем для размещения уведомлений, решений таможенных органов в отношении субъектов таможенных правоотношений и иные организационные вопросы находятся в исключительной компетенции государств-членов Союза в строгом соответствии с положением пункта 10 статьи 331 ТК ЕАЭС.

Так, согласно положениям статей 214 и 282 ФЗ N 289 установление форм документов, порядка их заполнения и направления утверждается федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по контролю и надзору в области таможенного дела, за исключением случаев, когда ТК ЕАЭС указанные полномочия возложены на Комиссию.

Положениями ТК ЕАЭС к функциям Комиссии не отнесены такие полномочия.

Коллегия Суда не усматривает из материалов дела и доводов истца наличие противоречий, неясностей и (или) коллизий между указанными положениями ТК ЕАЭС, разграничивающих предметы ведения Союза и государств-членов в рассматриваемой сфере правоотношений, и положениями федерального закона.

4.2.6. Коллегия Суда констатирует, что статья 405 ТК ЕАЭС содержит установленные на уровне права Союза исключения из общего правила наступления солидарной обязанности таможенного представителя (пункт 5 статьи 405 ТК ЕАЭС), а также возможность установления в национальном законодательстве государств-членов дополнительных исключений (пункт 6 статьи 405 ТК ЕАЭС). При этом исключения, предусмотренные пунктом 5 статьи 405 ТК ЕАЭС, аналогичны исключениям, закрепленным в части 7 статьи 346 ФЗ N 289.

Таким образом, Коллегия Суда констатирует, что право Союза и законодательство Российской Федерации в отношении оснований для освобождения таможенного представителя от солидарной обязанности содержат аналогичное правовое регулирование и обеспечивают защиту прав и интересов таможенного представителя, как на уровне права Союза, так и на уровне национального законодательства.

При нарушении национальными таможенными органами прав и законных интересов таможенного представителя, гарантированных как на наднациональном, так и на национальном уровне, существует механизм защиты хозяйствующим субъектом таких нарушенных прав.

Обжалование решений, действий (бездействия) таможенных органов или их должностных лиц на основании статьи 358 ТК ЕАЭС осуществляется исключительно в рамках законодательства государства-члена, согласно которому любое лицо вправе обжаловать решения, действия (бездействие) таможенных органов или их должностных лиц в порядке и сроки, которые установлены законодательством государства-члена, решения, действия (бездействие) таможенного органа или должностных лиц таможенного органа которого обжалуются.

В Российской Федерации право лица на обжалование в административном порядке решения, действия (бездействия) таможенных органов и их должностных лиц установлено частью 1 статьи 286 ФЗ-289 и частью 1 статьи 218 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации от 8 марта 2015 года N 21-ФЗ; в судебном порядке - частью 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации от 24 июля 2002 года N 95-ФЗ.

Истцом не предоставлены в Суд сведения об отсутствии в Российской Федерации единообразной правоприменительной практики, а равно об ошибочной интерпретации соответствующих положений ТК ЕАЭС о солидарной обязанности таможенных представителей таможенными, судебными органами, а также о нарушении прав ООО "ТЛО" на доступ к правосудию, судебным или административным процедурам защиты прав и законных интересов истца в сфере таможенных правоотношений.

Исходя из материалов дела, в частности, ответов центральных таможенных органов государств-членов, Коллегия Суда приходит к выводу о том, что практика таможенных и судебных органов Российской Федерации направлена на обеспечение соблюдения и применения в Российской Федерации норм права Союза, в частности, норм статьи 50, пункта 1 статьи 51, пункта 3 статьи 55, пунктов 1 - 2 статьи 401, пунктов 4 - 6 статьи 405 ТК ЕАЭС, регламентирующих институт солидарной обязанности таможенного представителя и не имеет противоречий с нормами ТК ЕАЭС.

5. Коллегия Суда считает не нашедшими подтверждения материалами дела доводы истца о несоответствии бездействия Комиссии Договору от 29 мая 2014 года и (или) международным договорам в рамках Союза и нарушении его прав и законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

В соответствии с пунктом 1 статьи 8 Договора от 29 мая 2014 года Комиссия является органом Союза. Согласно пункту 2 данной статьи органы Союза действуют в пределах полномочий, которые предоставлены им данным договором и международными договорами в рамках Союза.

На основании статьи 18 Договора от 29 мая 2014 года Комиссия является постоянно действующим регулирующим органом Союза, ее состав, функции, полномочия и порядок работы определяются Положением о Комиссии.

В соответствии с подпунктом 4 пункта 43 Положения о Комиссии, Коллегия Комиссии обеспечивает реализацию функций и полномочий по осуществлению мониторинга и контроля исполнения международных договоров, входящих в право Союза, и решений Комиссии, а также уведомляет государства-члены о необходимости их исполнения.

В соответствии с подпунктами 2, 3, 5 пункта 55 Положения о Комиссии департаменты Комиссии реализуют следующие функции:

осуществляют мониторинг исполнения государствами-членами международных договоров, входящих в право Союза, решений и распоряжений Коллегии Комиссии, Совета Комиссии, Межправительственного совета и Высшего совета в целях представления результатов на рассмотрение членами Коллегии Комиссии;

осуществляют подготовку для рассмотрения членами Коллегии Комиссии предложений по результатам мониторинга и анализа законодательства государств-членов в сферах, регулируемых правом Союза;

взаимодействуют с органами государственной власти государств-членов.

Коллегия Суда констатирует, что для инициирования перед Комиссией установленной процедуры мониторинга, хозяйствующему субъекту необходимо соблюдение определенных условий.

При рассмотрении настоящего дела Коллегией Суда учтена практика Суда по делам по спорам о бездействии Комиссии, в которых в числе прочих, разъяснены квалифицирующие признаки неправомерного бездействия, особенности осуществления Комиссией мониторинга и контроля исполнения международных договоров, входящих в право Союза (решение Коллегии Суда от 28 декабря 2015 года по делу по заявлению ИП Тарасика К.П., решение Апелляционной палаты Суда от 3 марта 2016 года по делу по жалобе ИП Тарасика К.П., решение Коллегии Суда от 11 октября 2018 года по делу по заявлению ООО "Ойл Марин Групп", решение Апелляционной палаты Суда от 7 октября 2020 года по делу по заявлению АО "Транс Логистик Консалт").

Истцом не представлены в Комиссию и в Суд достаточные и объективно обоснованные сведения о том, что в Российской Федерации не обеспечена реализация норм статьи 50, пункта 1 статьи 51, пункта 3 статьи 55, пунктов 1 - 2 статьи 401, пунктов 4 - 6 статьи 405 ТК ЕАЭС, устанавливающих солидарную обязанность декларанта и таможенного представителя, чем, по мнению ООО "ТЛО", нарушены его права и законные интересы.

В соответствии с пунктами 1 и 3 статьи 23 Регламента Суда истец обязан обосновать свои требования, а ответчик вправе представить возражения на заявленные требования. Стороны несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Субъективное несогласие истца с его солидарной обязанностью по уплате таможенных пошлин, налогов не влечет возникновение обязанности Комиссии проводить мониторинг и контроль на основании предполагаемого нарушения права заявителя.

Указанные обстоятельства в своей совокупности подтверждают правомерность и обоснованность доводов Комиссии об отсутствии у нее оснований для осуществление мониторинга и контроля исполнения международных договоров, обеспечение соблюдения и применения в Российской Федерации норм права Союза, регламентирующих исполнение таможенными представителями солидарной обязанности.

6. С учетом изложенного, исследовав и оценив обстоятельства дела и представленные сторонами доказательства в их взаимной связи и в совокупности, с учетом подлежащих применению норм права, Коллегия Суда приходит к выводу об отсутствии в рассматриваемом деле совокупности условий, необходимых для признания оспариваемого бездействия Комиссии несоответствующим Договору от 29 мая 2014 года и (или) международными договорами в рамках Союза.

7. На основании изложенного, руководствуясь пунктом 109 Статута Суда, статьями 78, 80 и 82 Регламента Суда, Коллегия Суда РЕШИЛА:

1. Обществу с ограниченной ответственностью "Таможенно-Логистический Оператор" в удовлетворении требования отказать.

2. Признать оспариваемое бездействие Евразийской экономической комиссии соответствующим Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года и международным договорам в рамках Евразийского экономического союза и не нарушающим права и законные интересы общества с ограниченной ответственностью "Таможенно-Логистический Оператор" в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

3. Пошлина, уплаченная обществом с ограниченной ответственностью "Таможенно-Логистический Оператор" возврату не подлежит.

4. Настоящее решение может быть обжаловано в Апелляционную палату Суда Евразийского экономического союза в течение пятнадцати календарных дней с даты его вынесения.

5. Копии настоящего решения направить сторонам.

Не соглашаюсь с вынесенным решением Коллегии Суда Евразийского экономического союза от 25 февраля 2022 года по делу по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Таможенно-Логистический Оператор" и в соответствии с пунктом 1 статьи 79 Регламента Суда Евразийского экономического союза, утвержденного Решением Высшего Евразийского экономического совета от 23 декабря 2014 года N 101, заявляю особое мнение.

1. В решении Коллегии Суда Евразийского экономического союза рассматривается совершенно не та проблема, которая была поставлена в заявлении и которую должен решать Суд Евразийского экономического союза (далее - Суд) в соответствии с его уставными документами. Суд решает вопрос о действии/бездействии Евразийской экономической комиссии (в настоящем деле бездействие не установлено).

Главная проблема в настоящем деле - выполнение Евразийской экономической комиссией (далее - Комиссия) функции контроля за исполнением международных договоров в рамках Евразийского экономического союза (далее - ЕАЭС, Союз). Суд в процессе рассмотрения дела установил наличие противоречия международной и национальной норм, но принял решение, что Комиссия и не должна была проверять его наличие, так как хозяйствующий субъект не доказал нарушение его прав таким противоречием.

Между тем контроль (мониторинг) - это прямая обязанность Комиссии: в подпункте 4 пункта 43 Положения о Евразийской экономической комиссии (приложение N 1 к Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года) закреплено, что Коллегия Комиссии осуществляет мониторинг и контроль исполнения международных договоров, входящих в право Союза, и решений Комиссии, а также уведомляет государства-члены о необходимости их исполнения.

В свою очередь, решение Суда от 11 октября 2018 года по делу по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Ойл Марин Групп", вступившее в законную силу, напрямую обязывает Комиссию проводить мониторинг правоприменительной практики в случае установления противоречия в нормах (договор - закон), не ограничиваться исследованием норм законодательства государств-членов на предмет их соответствия международным договорам, но и проверять практику их применения.

Несмотря на то, что международный договор предусматривает солидарную обязанность декларанта и его представителя по оплате ввозных таможенных пошлин (подобное правило существует в 70 странах - участницах Всемирной таможенной организации), из этого правила существуют исключения, касающиеся движения товаров после их выпуска в обращение.

Подобное правило закреплено в Таможенном кодексе Евразийского экономического союза (далее - ТК ЕАЭС), но процедура его исполнения находится в национальном законе. В ЕАЭС коллизия норм возникла именно в исключениях и процедуре.

В делах таможенных представителей коллизия норм выявлялась неоднократно, и Комиссия признает ее наличие в судебных заседаниях. Проблема заключается в следующем: пункт 5 статьи 405 ТК ЕАЭС предусматривает три исключения из солидарной обязанности (ответственности) таможенных представителей, но ведомственные акты Российской Федерации содержат норму об автоматическом списании средств со счетов таможенного представителя без учета этих исключений (распоряжение Федеральной таможенной службы Российской Федерации от 8 мая 2019 года N 82-р "Об утверждении Порядка использования автоматизированной подсистемы учета и контроля задолженности по уплате таможенных платежей Единой автоматизированной информационной системы таможенных органов должностными лицами отделов таможенных платежей таможни").

Итак, автоматическое программное средство "Задолженность", установленное указанным распоряжением, признает наличие солидарной обязанности автоматически, в безусловном порядке, без учета обстоятельств, перечисленных в пункте 5 статьи 405 ТК ЕАЭС, исключающих возникновение солидарной обязанности.

Иными словами, право Российской Федерации не содержит процедур проверки обстоятельств, свидетельствующих о виновности/невиновности таможенного представителя. Такая лакуна в процедуре разрушает конструкцию любой субъективной публичной ответственности: действие - вина - причинная связь - ответственность. При этом ответственность должна наступать только при умышленных действиях субъекта таможенных отношений.

Проблема ответственности таможенных представителей поднимается в делах Суда не первый раз. Отчетливым образом она была выражена в деле общества с ограниченной ответственностью "ДХЛ Глобал Форвардинг" (решение Коллегии Суда от 27 апреля 2021 года и особые мнения к нему, решение Апелляционной палаты Суда от 9 июня 2021 года). Но как в деле ООО "ДХЛ Глобал Форвардинг", так и в настоящем деле Суд вопреки своему решению по делу ООО "Ойл Марин Групп" указал, что Комиссия не должна выполнять обязанность по мониторингу практики применения международных договоров, так как не доказано, что практика неединообразна. Здесь происходит подмена понятий - в этих делах неединообразие не в практике, но в нормах: ведомственный акт "умертвил" норму международного договора. Как и в деле ООО "ДХЛ Глобал Форвардинг", попытка теоретически уяснить ущербность конструкции солидарной ответственности в публичном праве без учета ее классических элементов "действие - вина - причинная связь - ответственность" в судебном акте результатов не дала. Суд углубился в исследование гражданско-правового института солидарной обязанности и не увидел главного: международный договор не соблюдается из-за несовершенства национальных таможенных процедур. Процессуальное право уничтожает материальную норму, ибо "процессуальный нигилизм" - известная правовая болезнь.

Представляется, что Комиссия, обнаружив, что практика государства-члена препятствует исполнению нормы международного договора, должна была провести процедуру мониторинга и принять меры для изменения ситуации по алгоритму, созданному Судом в деле ООО "Ойл Марин Групп". К сожалению, этого не произошло.

Поиск причин такого решения Суда выявляет в обоих случаях одну и ту же ситуацию: Суд не анализирует международный договор (что является его прямой обязанностью) и не устанавливает противоречий (или их отсутствия) по отношению к нему в национальном праве, а вместо этого увлеченно исследует нормы гражданского законодательства государства-члена, подменяя (и не замечая подмены) отношения, регулируемые международным договором, отношениями, подчиненными национальному праву.

Вместо того чтобы анализировать соотношение норм, Суд исследует факты - что происходило с таможенным представителем и как это надо оценивать. При этом Суд в обоих делах посчитал, что отношения по уплате таможенных платежей таможенным представителем - это частные отношения, в которых для государства и его таможенных органов декларант и таможенный представитель являются солидарными должниками во всех ситуациях без учета тех норм международного договора, которые не распространяют ответственность на таможенного представителя.

Таким образом, в двух делах Суд не обнаружил (вернее - скрыл) суть проблемы - коллизию норм, подменив ее анализом национального права. Все это противоречит целям и задачам Суда (единообразное применение норм международного права) и приводит к появлению не единообразия в его собственной практике: в одних делах сказано - "проверяй", в других - "не доказал, что надо проверять". Последнее приводит к возложению обязанности органа наднациональной власти на невластную сторону - хозяйствующего субъекта.

Суд не выполнил задачу международного суда - обеспечение единообразного исполнения договора и его правоприменения - и не последовал своей собственной практике о необходимости проведения мониторинга. Практика Суда стала противоречивой, теперь в ней существует два противоположных подхода по одному вопросу - мониторингу. Заметим, что единообразие по вопросам гражданского права Российской Федерации не является задачей Суда ЕАЭС, равно как Суд не вправе заменить ответственность из публичных отношений на ответственность из частных без учета наличия умысла в действиях ответственного лица.

2. Чтобы уточнить вышеизложенные общие положения конкретизируем, что проблема таможенных представителей, поставленная в настоящем деле, заключается в следующем. Пункт 4 статьи 405 ТК ЕАЭС устанавливает, что в случае совершения таможенных операций таможенным представителем от имени декларанта таможенный представитель несет с таким декларантом солидарную обязанность по уплате таможенных пошлин, налогов, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин в полном размере подлежащей исполнению обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин.

В пункте 5 статьи 405 ТК ЕАЭС установлены исключения из данного положения. Солидарная обязанность таможенного представителя не возникает, когда исполнение такой обязанности связано:

1) с несоблюдением условий использования товаров в соответствии с таможенной процедурой, под которую помещены товары;

2) с изменением сроков уплаты таможенных пошлин, налогов в соответствии с главой 8 ТК ЕАЭС;

3) с совершением действий в нарушение целей и условий предоставления льгот по уплате таможенных пошлин, налогов и (или) ограничений по пользованию и (или) распоряжению товарами в связи с применением таких льгот.

Иными словами, таможенный представитель не несет ответственности, если нет его вины и причинно-следственная связь ведет к действиям декларанта. Разобраться в действии исключений должен национальный таможенный орган.

Об этом договорились государства - члены Союза, и такое положение закреплено в ТК ЕАЭС. Целью его введения было более простое и надежное взимание таможенных платежей: в случае их неуплаты декларантом таможенный орган имеет возможность взыскать их с солидарно обязанного лица - таможенного представителя. Но из этого правила есть исключения, закрепленные в международном договоре. Конкретный механизм исполнения обязанности определяется законодательством государств-членов. Вопрос заключается именно в учете этих исключений в национальных процедурах по взысканию платежей.

На первый взгляд, в Российской Федерации нормы международного договора соблюдаются, но внутренними актами таможенной службы создан механизм, в рамках которого три основания, исключающие привлечение таможенного представителя к солидарной ответственности, игнорируются. Это происходит следующим образом: проверка правильности уплаты таможенных платежей проводится в отношении декларанта, решение о привлечении к ответственности в случае неуплаты выносится в отношении декларанта, но уведомление о необходимости платить направляется также и таможенному представителю. Причем это делается без исследования обстоятельств дела и проверки наличия в них признаков, характерных для исключений, перечисленных в пункте 5 статьи 405 ТК ЕАЭС. Как правило, направление уведомления таможенному представителю происходит в автоматическом режиме с помощью электронных средств. То есть таможенный представитель, который не знает ни о проверке, ни о судьбе товаров декларанта после их выпуска, ни о вынесенном решении в отношении декларанта, получает уведомление о том, что у него возникла обязанность по уплате. Таможенный представитель исключен из проверки и не представляет данных о своей деятельности. В такой ситуации таможенный представитель оказывается лишен возможности оспорить решение таможенного органа, так как оно вынесено в отношении другого лица - декларанта. Подчеркну, что решения о наличии у таможенного представителя солидарной обязанности вообще не принималось. Получив уведомление, представитель - обязанное лицо - вынужден обращаться в национальный суд с требованием о признании уведомлений недействительными, приостановлении их действия и т.д. В то же время автоматизированная система, созданная на основании внутреннего акта таможенного органа, устроена так, что, если таможенный представитель не платит доначисленные суммы, то платежи принудительно взыскиваются с него с помощью использования обеспечения, внесенного таможенным представителем для включения в реестр таможенных представителей (подпункт 2 пункта 1 статьи 402 ТК ЕАЭС: одним из условий включения юридического лица, претендующего на осуществление деятельности в качестве таможенного представителя, в реестр таможенных представителей является предоставление обеспечения в размере, определяемом Комиссией или законодательством государств-членов). В результате размер обеспечения уменьшается и таможенный представитель уже не соответствует критериям, установленным ТК ЕАЭС, что влечет его исключение из реестра на основании подпункта 1 пункта 1 статьи 403 ТК ЕАЭС в связи с несоблюдением одного из условий включения в реестр (именно это произошло с таможенным представителем в деле ООО "ДХЛ Глобал Форвардинг"), что приводит к невозможности оспаривать уведомление.

Но в деле ООО "ДХЛ Глобал Форвардинг", исключенного из реестра, этот вопрос также не исследовался, в отличие от описания общих мест о солидарной обязанности в гражданском праве.

Таким образом, за любые нарушения ответственность в безусловном порядке, без оценки действий, умысла, вины, всегда несет таможенный представитель, несмотря на то, что международный договор (ТК ЕАЭС) предусматривает иное: исключения для наступления такой ответственности.

Итак, национальные процедуры не соответствуют материально-правовым нормам международного договора, но Суд в решениях обошел рассмотренную в ходе судебных заседаний проблему.

3. В деле ООО "ДХД Глобал Форвардинг" проблема уже была ясна, но Суд принял решение, что так и должно быть, ситуацию менять не надо, потому что таможенный представитель заключил гражданско-правовой договор с декларантом, а потому и должен безусловно платить за декларанта (пункт 5.4 решения Апелляционной палаты Суда от 9 июня 2021 года). Иными словами, гражданско-правовой договор (частные отношения) получил приоритет применения по сравнению с прямой нормой международного договора (публичные отношения).

В процессе по настоящему делу этот подход закреплен вновь. Если в деле ООО "ДХЛ Глобал Форвардинг" речь шла о регрессном требовании таможенного представителя к декларанту, которое еще как-то может быть привязано к гражданско-правовому договору между этими сторонами (хотя и там он не мог иметь первоочередного значения, так как права и обязанности сторон основывались на международном договоре - ТК ЕАЭС, положения которого не могут изменяться соглашениями частных лиц), то в деле ООО "Таможенно-Логистический Оператор" речь идет о наказании таможенного представителя за действия декларанта, обозначенные в подпункте 3 пункта 5 статьи 405 ТК ЕАЭС. То есть в данном случае ответственность субъекта не имеет вообще никакого отношения к гражданско-правовым отношениям: представитель наказывается за действия другого лица в публичной сфере и ему вновь предлагается действовать в частном (гражданско-правовом) порядке - самому провести расследование и вернуть утраченное, взыскав средства с частного лица. Последнее невозможно: ни один частный акт не будет распространяться на таможенные отношения, в то время как лицо наказывается лишь за то, что занимается определенным видом предпринимательства.

При этом не учитывается, что таможенные отношения - это отношения публичного характера, отношения таможенного представителя и таможенного органа, их невозможно рассматривать как частные отношения.

В настоящее время в праве названная коллизия решается совершенно по-иному, методами публичного права. Государство (властный орган) собирает платежи во имя публичных (общих) целей и при любых ошибках обязано вернуть незаконно изъятое (статья 1 Протокола 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод), то есть отношения "власть - человек" регулируются публичным правом. Именно такой подход современен и обязателен для Российской Федерации, учтен он и в гражданском праве РФ.

В статью 16 Гражданского кодекса Российской Федерации внесены изменения, ответственность государственного органа, "напортачившего" в отношениях с частным субъектом, строится теперь по-иному: "изъял - верни", или действует иная конструкция ответственности: "действие - возмещение ущерба", вина государственного органа и причинная связь презюмируются. Такая конструкция поддерживается и на международном уровне, например, в решениях, связанных с таможенными правоотношениями, Европейский суд по правам человека (далее - ЕСПЧ) также подчеркивает, что наказание без вины и незаконное изъятие собственности у таможенного представителя недопустимы (постановление ЕСПЧ от 11 января 2007 года по делу "Мамидакис против Греции", жалоба N 35533/04). Иными словами, в случае, если имущество (денежные средства) таможенного представителя изъяты без учета исключений пункта 5 статьи 405 ТК ЕАЭС, то возвращать их должен не декларант, а орган власти, причинивший ущерб своими действиями. Таможенный представитель вовсе не обязан в такой ситуации обращаться с регрессными требованиями к декларанту, вернуть незаконно изъятое должен орган власти (кроме того, неучет этого может привести и к недопустимым коррупционным преступным схемам, в том числе переводящим ответственность владельцев товара на таможенного представителя - см. указанное дело ЕСПЧ). Конечно, подобные схемы могут осуществляться и с иным набором участников - таможенные представители тоже не ангелы (могут участвовать в иных схемах), но ответственность является субъективной, конкретно связанной с действиями обязанного лица. Суд всегда обязан разобраться с конкретными отношениями.

4. В ходе судебного следствия Судом в обоих делах установлено как то, что происходит на практике с таможенными представителями, так и то, что Комиссия понимает, что серьезная проблема в сфере ответственности таможенных представителей существует (однако в решениях результаты судебного следствия отражения не нашли). Комиссия свидетельствует, что ведет работу по изменению этой сложной ситуации, но на Коллегию Комиссии доклада не представлялось, обсуждения остаются на уровне экспертов. Работа ведется уже несколько лет, а таможенные представители тем временем исключаются из реестра и банкротятся. Как правило, Комиссия ограничивается указанием на то, что таможенные представители могут обращаться в национальный суд и, следовательно, их права не нарушены. При этом никто не проверил, а применяет ли национальный суд нормы международного договора. Как следует из ответа Верховного Суда Российской Федерации на запрос Суда по делу ООО "ДХЛ Глобал Форвардинг", действие исключений судебная практика не выявляет.

Ответ Комиссии на заявления таможенных представителей всегда один и тот же: мы ведем работу, а вы можете судиться в национальных судах. Комиссия считает, что не обязана проводить мониторинг применения норм международного договора. Между тем уже в деле ООО "Ойл Марин Групп" Суд отметил, что в таких очевидных ситуациях наличия коллизии норм Комиссия обязана проводить мониторинг норм и правоприменительной практики и докладывать вопрос уполномоченным лицам (решение Коллегии Суда от 11 октября 2018 года). Однако Комиссия игнорирует предписание Суда, вступившее в законную силу.

Игнорирование решений Суда уже становится общим местом для Комиссии, что не способствует эффективному развитию интеграции. Подчеркнем, что и национальные суды еще не увидели проблемы, что не исключает ее решения в будущем в национальной судебной практике.

Итак, Комиссия проблему знает, но не решает и не докладывает уполномоченным органам, что может быть расценено как форма бездействия.

5. Конечно, можно было бы считать, как указано в судебном решении (подобное есть в США), что права таможенного представителя, действительно, не нарушаются: даже если его исключили из реестра, он может оспаривать действия таможенных органов в судах, у него бесконечные возможности защищать свои права в национальных и международных органах, вплоть до Конституционного Суда и ЕСПЧ. Согласно Конвенции о защите прав человека и основных свобод такой путь, скорее всего, контрпродуктивен, потому что таможенный представитель является слабой стороной в спорах с таможенными органами, что предполагает особые формы его защиты. Во-первых, в Российской Федерации не так просто получить статус предпринимателя. Во-вторых, доброжелательное отношение к бизнесу ради развития экономической интеграции, прав и интересов граждан государств - членов ЕАЭС (а представители бизнеса - это тоже граждане), предполагает, что в правоприменительной практике не должно быть нарушения прав предпринимателей, а в международном договоре и законодательстве государств-членов не должно быть таких противоречий, которые допускают нарушение прав акторов экономических отношений.

В преамбуле к Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года (далее - Договор) декларируется, что он заключен, руководствуясь необходимостью безусловного соблюдения принципа верховенства конституционных прав и свобод человека и гражданина, а также в стремлении укрепить экономики государств - членов Союза и обеспечить их гармоничное развитие и сближение, а также гарантировать устойчивый рост деловой активности, сбалансированную торговлю и добросовестную конкуренцию.

Право на оспаривание действий таможенных органов в национальных судах не исключает, что во время долгого процесса такого оспаривания субъект оказывается лишен права заниматься предпринимательской деятельностью: это в итоге приводит к банкротству таможенных представителей и, более того, к их уголовной ответственности за неуплату недоимок (такую практику Суд выявил в деле индивидуального предпринимателя Фельбуша Д.Ю.), а в будущем, возможно, приведет к исчезновению самого института таможенных представителей. Между тем без него таможенный оборот будет затруднен: непрофессиональные лица будут совершать больше ошибок в таможенном оформлении и т.д. Но ни Комиссия, ни Суд опасность развития ситуации не оценили.

Такая ситуация создана противоречием в нормах права и созданием национальными таможенными органами способов обхода нормы международного договора за счет национальных процедур в нарушение принципа добросовестности и принципа pacta sunt servanda. В настоящем деле проблема проявилась со всей четкостью.

Интеграция существует не для власти, а для людей, и это прямо закреплено в Договоре. Если зазор между нормами создает невыносимые условия для предпринимателей, то ситуацию должна исправить Комиссия, а ей в этом должен помочь Суд. Иное - отказ от интеграции и вновь - отказ от верховенства права и защиты прав человека.

Но это не "конец истории": потребуется еще немало времени, чтобы наднациональные органы приобрели умение интегрировано применять и толковать современное международное и национальное право в совокупности. Увидеть ситуацию "сверху", интегрировано должны именно наднациональные органы, ответственные за единообразное применение как права Союза, так и применимого права.